Экспедиция, направившаяся на восток Марокко в апреле 2011 года, была первой экспедицией, включавшей помимо инструкторов Школы выживания Волчица простых участников, никогда не находившихся в экстремальных условиях пустынной местности длительные сроки. Встреча группы была намечена в Касабланке, самом крупном городе страны, расположенном на атлантическом побережье Марокко. Кроме того, это единственный город в Марокко, куда есть прямые рейсы из Москвы. Состав участников был не многочисленным. Помимо инструктора набралось всего два человека. Тем лучше. Меньше людей - больше внимания к каждому из осмелившихся кинуть вызов суровому пустынному краю.
Алексей, один из участников, прибыл в Касабланку на день раньше установленного срока. Для него это был первый в жизни визит в страну третьего мира, так что ожидание остальных своих товарищей в течение суток в Касабланке уже было для него началом приключения. Роман, второй участник, проживающий в Питере, прибыл в Марокко в ночь перед выездом. Я же, инструктор, к тому времени находился на западе Африки уже больше недели. Мне как можно скорее хотелось собрать всю нашу группу и покинуть город с населением в почти 4 миллиона человек и отправиться на восток страны, в края песка и тишины.
Все вместе мы встретились утром 21-го апреля, сев в такси, доставившее нас на железнодорожный вокзал города Касабланки. Еще 20 минут в кафе, где на завтрак мы съели пару лепешек из теста и выпили по традиционному марокканскому зеленому чаю с мятой, и мы мчимся в поезде на восток. От Феса, одной из бывших столиц Марокко, города, сочетающего в себе наши классические представления об арабском рынке и узких улочках с широкими классическими бульварами и новомодными особняками, нас отделяли 4 часа, за которые мимо нас проносились поля, усеянные пшеницей и картофелем, холмы, усаженные виноградом и оливами, деревушки, где в качестве такси до сих пор используются конные экипажи.
В Фесе мы разместились в отреставрированном старинном арабском доме, риаде, представляющем из себя небольшой дворик, вокруг которого располагаются 4 комнаты. В высоту такие строения тянутся на 3-4 этажа. Строятся они из глины и деревянных перекрытий, а внутри увешиваются коврами и циновками. Одним словом, обстановка древности воспроизводится максимально полно. Сам этот дом находится в медине - историческом центре города. Медина - это хитросплетение улочек и переулков, многие из которых шириной всего в полметра. Весь массив площадью в несколько десятков квадратных километров обнесен крепостной стеной, внутри которой единственным средством передвижения является ослик. Машинам сюда доступ запрещен. Первые этажи всех домов, как это принято на востоке, оборудованы под торговые лавки, распахивающие свои двери под вечер, после полуденной жары. Тогда весь город превращается в один сплошной рынок, над которым то и дело с минаретов десятков мечетей разносится призыв муэдзина к молитве. Купить в Фесе можно все: и сладости, и наряды, и китайский ширпотреб, и овощи с фруктами, и мясо с пряностями… Если постараться. То можно найти и алкоголь, который официально употреблять в общественных местах в стране запрещено.
Вечером ребята познакомились с нашим проводником, которого звали Хишам. Первым делом он рассказал о всех опасностях, ожидающих новичков в пустыне, о возможных неприятностях, рассказал о предстоящем маршруте. Покинуть Фес мы должны были на утро.
Кроме нас в 6 утра, когда солнце еще не взошло, но небо уже покрывается серой предрассветной мглой, на обычно многолюдных улочках Феса бродили лишь редкие ослики, увешанные огромными корзинами, куда работники муниципальных служб запихивали мусор, накопившийся на улицах за предыдущий торговый день. Уже через полчаса мы мчали на такси, Мерседесе годов 80-х, похожем на те, что показывали в советских фильмах про разведчиков. Наш путь лежал на восток. За день нам предстояло перевалить через Атлас, горную систему на северо-западе Африки, вздымающуюся на высоту более чем в 4000 метров. Зимой здесь даже работают горнолыжные курорты. С западной стороны гор вся земля была покрыта зеленью, все небо было затянуто тучами и местами то и дело шел дождь. По дороге мы заглянули в национальный парк, главной достопримечательностью которого являются многосотлетние кедры, служившие главным источником древесины для марокканских городов. Ныне вырубки прекратились, а кедровые заросли населили обезьянки.
Стоило нам взобраться на перевал, лежащий на 2200 метрах, и начать спуск далее на восток, как местность резко переменилась. От зелени и следа не осталось. Каменистые равнины сменяли одна другую. Вокруг небольших деревушек, дома которых были сложены из саманных кирпичей, паслись стада коз и овец, и лишь колонны джипов и мотоциклов с европейскими номерами напоминали нам о том, что мы движемся по одному из самый туристических маршрутов Марокко. Его финальной точкой считается деревушка Мерзуга. От нее всего 20 километров до Алжирской границы, отношения с которым у Марокко натянутые, по причине чего погранпереходы между двумя странами закрыты, а вдоль все лини границы устроены минные поля.
До Мерзуги мы добрались уже ближе часам к 4. Остаток дня нам предстояло провести в деревенской гостинице, которых здесь десятки. Это большой глиняный дом, в котором оборудовано несколько десятков номеров, большая столовая зала, лобби. Именно благодаря глине днем здесь не жарко, а ночью не холодно. Кроме того адаптироваться к жаре помогает душ с прохладной водой, имеющийся в каждом номере.
Мерзуга наодится на краю огромных песчаных дюн, именуемых Эрг-Шеби. Многие из них вздымаются на несколько сотен метров. По причине близости столь живописного места к автомобильной дороге сюда ежегодно приезжают сотни тысяч туристов. По этой причине близлежащие дюны - это место, где можно увидеть десятки джипов, соревнующихся между собой в мощности и преодолении песчаных склонов, кроссовые мотоциклы, рассекающие океаны песка, десятки верблюдов с бледнолицыми мистерами, отправляющимися на покорение песков Сахары (правда, покорение это заключается в переходе на 5 километров в глубь песков, размещение в туристической кочевой деревушке, питье кока-колы и прочих радостей цивилизованного отдыха в стиле «Индиана Джонс». Дальше Мерзуги, хотя бы на 20 километров уже никто не отходит. Для нас же вечер был возможностью пройтись по пескам, примерить экипировку, попытаться взобраться на дюны, избегая полуденной жары. Вечер же был посвящен лицезрению звездного неба, которое здесь кажется гораздо более близким, нежели в средней полосе России.
Первая половина дня также прошла в расслабленном режиме. Выход был назначен на 3 дня, а до этого времени мы все в организованном порядке отправились полазать по пескам. Сделать это нужно было для того, чтобы люди никогда не бывавшие в песках, поняли как по ним передвигаться. Важным элементом была проверка обуви, в которой с одной стороны должно быть удобно ходить и по песку и камням, а другой - в ботинки не должен засыпаться песок, в нем не должен сбиваться носок, нога должна дышать и проветриваться. Правда, после пары часов изнурительного восхождения на дюну выяснилось, что основной сложностью на пути будет физическая подготовка и адаптация к местным погодным условиям.
К трем часам верблюды были готовы, наши рюкзаки привязаны, а все имеющаяся тара заполнена питьевой водой. Это главное правило пустыни - выходя из лагеря, следует залить воду во все имеющиеся емкости. Дабы не изнурять наших участников, в первый день пройти нам предстояло всего пару часов, до первого береберско-туристического лагеря в дюнах. За это время уже можно было понять, как ехать на верблюде, насколько это удобно (или не удобно), и, самое главное, начать наслаждаться океаном песка, окружавшего нас со всех сторон. Правда, наши планы на наслаждение красотами, окружавшими нас со всех сторон и тянущиеся до горизонта, спутал дождь. Да, дождь. Ночью с неба лило аж 3 часа! Событие не бывалое. Сахара и дождь… Поражены мы были также, как и местные проводники.
Утром, пока большинство туристов из соседних палаток взбирались на дюны с надеждой сквозь плотную облачность разглядеть восход, мы седлали наших верблюдов и готовились отправиться в путь по дюнам, на которых от сухого песка не осталось и следа. Идти по ним было одно удовольствие. Ноги не проваливались, не вязли в песке, но при этом и не было ощущение асфальта. Грунт был достаточно мягким, чтобы ступня лишь слегка в нем утопала. В купе с облачным небом условия для первого долгого перехода были идеальными.
Вместе с нами до следующего лагеря отправился молодой парень, Даниэль. Познакомились мы с ним предыдущей ночью за ужином в нашем шатре. По национальности он итальянец, учится в университете в Болонье, а живет в Монреале в Канаде. Из первого же разговора стало ясно, что его интеллектуальный уровень, да и вообще отношение к жизни крайне отличается от потребительской модели обычного представителя англо-саксонского общества (к которому относится Канада). Хоть и общались мы с ним только на английском, но тем для разговора у нас было предостаточно, впрочем, как и в общении между нами самими. Сопровождал его собственный проводник, правда было это все очень номинально. Все верблюды были выставлены в единую цепочку, вел их наш проводник. Верхом ехало всего два человека остальные шли пешком рядом. Так что наш караван состоял из 4 участников, 2 проводников и 5 верблюдов.
Покинув дюны, мы вышли на каменистую равнину, на которой лишь изредка встречались одинокие акации - единственный источник тени на многие десятки километров. Передохнуть мы остановились у шатра бербера-кочевника. Со своей семьей он пасет стадо верблюдов, которым для пищи хватает редких в этих краях колючек. Живут берберы бедно, сооружая стену своего временного жилища из камня и крою крышу тканью. Каменистый пол устилают шерстяными одеялами и коврами.
Попив зеленого чая и немного передохнув, мы двинулись в путь. Наш караван уже ушел далеко вперед, нам оставалось срезать дорогу и догонять его. Путь наш лежал через новые дюны, на преодоление которых у нас ушли последние силы. Когда на горизонте замаячил глиняный домик, обнесенный забором, радости не была предела. Это была небольшая берберская пустынная гостиница. Наши верблюды уже паслись рядом, поклажа лежала рядом. Нам оставалось лишь разобраться свои вещи и устроиться на отдых на лавки, выставленные в доме вдоль стен. С регулярностью в два-три раза в час мы вливали в себя зеленый чай, а вечером, перед ужином из тушеной баранины, нам даже представилась возможность принять душ. На следующий день нам наконец-то предстояло покинуть цивилизованную туристическую часть пустыни, окружающую Мерзугу, и отправиться в ненаселенные и непосещаемые районы. Даниэль, наш новый знакомый, отважился на то, чтобы составить нам компанию в этом приключении. И это не смотря на то, что из всего снаряжения у него с собой были запасные штаны, зубная щетка и «Война и мир» на итальянском языке.
В течение первой половины дня мы шли через каменистые холмы, напоминавшие только что вспаханные поля, разве что вместо земли вся поверхность была усеяна камнями разного размера. В начале дня верблюды шли без седоков, обремененные лишь тяжестью наших рюкзаков. Шли мы параллельными курсами. Лхасан, наш караванщик, с верблюдами шел ровной тропой, мы же, по короткой тропе, двигались по холмам, то и дело натыкаясь на выкопанные в земле ямы. Это были шахты по добыче минералов… Сейчас уже и не вспомню каких. Используется здесь исключительно ручной труд, да и саму шахту даже с расстояния в 20-30 метров трудно заметить. Просто дыра диаметров в пару метров, обложенная мелким камнем. Спускаться в них мы не рискнули, и продолжили путь. К полудню мы вышли к заброшенной деревушке, стоящей на берегу пересохшей реки. Прямо по середине русла здесь устроен колодец, где на глубине в 8 метров плескалась пресная вода. Воду из него достают при помощи ведра, сделанного из старой автомобильной покрышки. В Марокко очень часто можно встретить домашнюю утварь, изготовленную из старых автомобильных колес.
Остыв, можно было приступить и к чаепитию. В качестве обеда нами было съедено по банке консервированного тунца и хлебной лепешки, сопровождаемой оливками в масле. Диета для жары оптимальная. Минимум белков и максимум углеводов и легкоусвояемых жиров. А дальше у нас было пару часов на сон, в котором от жары нас защищали спасительные акации.
Вторая половина перехода заключалась в переходе очередной каменистой долины. Солнце, жара, легкий ветерок, и мерная поступь верблюдов. Для первого дня нагрузка для ребят была чрезмерной. «А сколько еще идти?» - был главный вопрос на марше. Преодолев небольшой перевал и выйдя в очередную безбрежную каменистую долину, устланную черными, выгоревшими на солнце камнями, было ясно, что пересечь и ее у нас сегодня сил не хватит. Лагерь мы разбили практически в чистом поле, точнее в чистой каменистой пустыне, выбрав место поближе к колючкам, которыми тут же принялись лакомиться наши верблюды. А дальше нас жало неописуемое зрелище. Наши караванщик и проводник взяли в поход новую (по марокканским стандартам) палатку. Ставить ее никто из них не умел. За час, потраченный ими на установку, они умудрились порвать ее в паре мест, сломать крепежи на каркасных трубах и вчистую переругаться. Лишь вмешательство «белых мистеров» спасло ситуацию. Под нашим чутким руководством пластиковая палатка была установлена. Кроме как защитой от ветра для приготовления пищи на газовом баллоне, послужить она больше ничем нам не могла. Спать мы все улеглись под чистым небом (под крышу залезли лишь наши проводники). Да и больше на маршруте ставить мы ее так и не ставили, и везли ее с собой бесполезным грузом. Спать в пустыне под тысячами звезд гораздо приятнее, чем под бесполезной пластиковой крышей.
Наступивший день нельзя было назвать простым. Впереди лежали 30 километров каменистой равнины, пройти по которой предстояло под небом, на котором не виднелось ни облачка. Температура приближалась к сорока градусам. Камни, камни, и горы слева и справа, такие черные, покрытые мелким камнем как и равнина под ногами. Изредка встречаются акации, в тени которых можно присесть минут на пять, перевести дух, глотнуть водички, которую каждый несет на себе. У всех участников при себе имеется обязательная бутылка с водой, наполняемая на каждом привале из общих канистр, переносимых верблюдами.
Казалось бы, кроме нас в пустыне никого нет. Но это ощущение обманчиво. То и дело из под ног выбежит небольшая ящерка, а на нос усядется муха. Как ни странно, даже в самых удаленных районах, в самых засушливых, где, как думается, жизни просто быть не может, вы обазятельно встретите мух. Они сопровождают человека повсюду. Интересно, есть ли они в Антарктиде? А еще то и дело по сторонам слышаться взрывы. Это дают о себе знать те самые шахты, что встречаются по склонам соседних гор. Хоть они и кажутся заброшенными, работа в них не прекращается ни на минуту. А еще то в одном конце долины, то в другом можно заметить медленно ползущий грузовик, перевозящий извлеченные из-под земли полезные ископаемые. Получается пустыня пустыней, а промышленная цивилизация добралась и сюда. И это не смотря на то, что ближайшая крупная деревня находится отсюда в десятках километрах, а совсем недалеко протянулись минные поля, стерегущие границу с Алжиром.
На дневной привал, который длится у нас с 12 до 4 часов, расположились мы под одиноко стоящей акцией в центре огромной каменистой долины. Кстати о часах. Берберы не переводят часы на зимнее или летнее время. По сей причине на марше у нас было два варианта времени. Официальное, соответствующее Гринвичу, и местное, кочевое. Разница составляли один час. Таким образом при остановке на ночевку или привал, или при подъеме у нас не редко возникали споры о том, когда это нужно делать, в каком именно часу. Как итог, нам пришлось переориентироваться на берберское время…
За вторую половину дня нам пришлось пройти еще три часа, покинуть каменистые развалы, выйти в песчаные дюны, ныне покрывающие русло пересохшей несколько десятков лет назад реки и добраться до одинокого колодца. Пока при помощи ведра из автомобильной покрышки мы доставали воду для того, чтобы напоить верблюдов, пополнить свои запасы и обмыться, можно было оглядеться по сторонам и заметить остатки былой жизни. На соседнем холме виднелись развалины деревни. Ее жители в то время, пока значительно выше по течению не была построена дамба, перекрывшая доступ воды ы эти районы, возделывали многочисленные поля, засеянные пшеницей, помидорами и огурцами. Сейчас вода течет на глубине в 10 метров. Именно течет. Под землей есть русло и течение. Но доставать воду с такой глубины для полива полей невыгодно. Жители уехали. А поля затянуло песком, средь который пробиваются тамаринды, деревья, способные при помощь мощной корневой системы извлекать воду из почвы с большой глубины.
На ночь мы остановились на бывшей речном берегу, на краю песков и камней, неподалеку от очередного перевала. Перевал, конечно, звучит громко. Это всего лишь седловина в горах, вздымающихся на 500-600 метров над окружающим ландшафтом. С другой стороны, сами равнины здесь лежат на 600-700 метрах над уровнем моря.
Оборудовав некое подобие берберского лагеря из имеющихся у нас мешков, одеял и верблюжьих седел, мы, насобирав дрова из засохших кустов, колючек и корней все того же тамаринда, развели костер. Бескрайняя Сахара, бескрайнее звездное небо над головой, приятная усталость, накопившаяся за день… Что еще не хватает? А не хватало огромной пышной пшеничной лепешки, которую в прогретом песке на месте костра испек наш караванщик Лхасан. В прикуску с тушеными овощами и рисом… Ужин получился на славу.
Еще один переход по палящей пустыни. Груза на верблюдах стало меньше, так что теперь одновременно из нас четырех ехать на них могли двое. Даниэль в конец стер ноги, мозоли у него покрывали все пальцы. Идти он мог от силы час-два в день. Температура поднялась до 40. Идти было нелегко. Группа растянулась по пустыне на несколько километров. Благодаря равнинному ландшафту и прозрачности воздуха, сидя на верблюде, можно было наблюдать за каждым ходоком, медленно, но верно передвигающим свои измученные ноги все дальше на запад. Секретом движения в группе вместе с караваном является именно безостановочное движение со скоростью караванщика - это 5-6 километров в час. Как только ты остановишься передохнуть на 5 минут в тени редкой акации, догнать караван будет уже проблематично. А двигаться самостоятельно, без каравана, конечно, можно, но тогда у вас нет никакого шанса поменяться с седоком и продолжить путь на горбе верблюда. Дело это тоже не простое. В зависимости от количества вещей и укладки одеял поверх седла такая поездка может либо просто вас укачать, либо основательно натереть пятую точку. Причем натереть настолько, что в голову приходят мысли, а не лучше ли все-таки идти и натирать ноги, чем ехать…
Дневной привал этим днем длился почти пять часов. Сдал наш проводник Хишам. Перекусив лепешкам, сырком, оливками и чаем, он тут же улегся в тени акации и погрузился в сон. Лишь раз ему пришлось вставать, чтобы переложить подстилку на новое место. С движением солнца, тень от деревьев меняет свое положение и размер.
Оседлав верблюдов, сложив на них всю поклажу, ближе к 4 часам мы вновь тронулись в путь. Жара спала, поднялся слабый, слегка ободряющий ветерок. Идти по каменистому грунту стало полегче. Ближе к вечеру на горизонте показалась линия электропередач. За ней асфальтовая дорога, пересекающая пустыню, и несколько глиняных домиков. Берберская деревушка. Оказалось, что здесь живет семья Лхасана. Всего мы тут встретили человек 15, среди которых оказалась одна испанка, приехавшая сюда с некой гуманитарной миссией. Ее задачей было забрать одного из проводников-кочевников с собой в Испанию и показать ему европейскую жизни. Эдакая идея просвещения. Мол, смотрите, как мы классно живем, сравните со своей бедностью. И страдайте после этого всю свою кочевническую жизнь.
В деревушке нас накормили вкусным ужином, состоящем из кус-куса с тушеными овощами, напоили зеленым чаем. Спать в домике мы не рискнули. Наличие блох и вшей в местных одеяла коврах сомнения не вызывало. Улеглись мы рядом с нашим верблюдами, прямо «во дворе» по местным представлениям, или по среди пустыни по нашим.
На утро вышли мы не рано. Пока собрались, пока распрощались с местными жителями, пока выбрали направление для дальнейшего движения… Здесь-то как раз и была загвоздка. В деревне колодца с питьевой водой не было. Нужно было идти вдоль русла пересохшей реки до колодца, который по уверению Хишама находился в полутора часах ходьбы. Кто на верблюде, кто пешком отправился в заветному источнику, надеясь там не только пополнить запасы пресной воды, но и помыться!
Путь наш затянулся на часа три, включивших и долгий спор инструктора с проводником, и смену направления движения и мелкие неприятности, возникшие у участников по причине того, что вместо трех часов они изначально настроились и подготовились лишь к небольшому часовому переходу.
Наш колодец оказался в центре песчаных дюн, обозначающих русло протекавшей здесь некогда реки. Первым делом в поилку, сделанную из половины стальной бочки и установленной рядом с колодцем, мы налили воды нашим верблюдам. Потом на водопой собрались и другие верблюды, объедавшие кусты неподалеку. А вот дальше из поилки мы сделали баню. Налили полбочки воды, и стали мыться при помощи подкотельников и кружек. Для наших берберов это было верхом варварства. Для них помыться - это окатиться из резинового ведра водой. А мыться из поливки для животных, еще и мылом - верх разврата! Нашему итальянцу Даниэлю так не показалось. Он тоже радостно стянул штаны и принялся намыливаться. Опечаленным проводникам осталось лишь удалиться в соседние заросли акации, где, укрывшись от солнца и поднимавшейся пылевой бури, они принялись разводить примус и готовить чай.
К ним мы присоединились через часок, вдоволь намывшись и наплескавшись в освежающей водичке. Уходя, мы ополоснули поилку и доверху заполнили ее чистой водой. В этот момент с воплями к откуда-то издалека к нам прибежал ослик. Неизвестно, то ли он так обрадовался возможности утолить жажду, то ли его возбудил вид переодевавшегося Алексея…
Вторую половину дня мы хоть и шли по песчаным дюнам, удовольствия от этого было не много. Поднялась сильная песчаная буря. Нам пришлось плотно замотать лица нашими тюрбанами, надвинуть солнечные очки - то есть полностью изолировать лица от вездесущих песчинок. «Дикая» пустыня» осталась позади. В том месте, где вода в подземных реках поднимается максимально близко к поверхности, берберы и арабы строят деревушки, ставят насосы и разбивают поля. Мимо таких оазисов мы и шли вторую половину дня. На встречу нам выходили деревенские ребятишки, чуть ли не впервые видевшие белых мистеров. Хотя судить о нашей национальной принадлежности в тот момент было не просто. Камуфляжные костюмы и тюрбаны, закрывающие лицо с головой не давали разглядеть наших физиономий. Только Алексей в хлопковом белоснежном костюме, который, правда, к этому времени уже настолько загрязнился, что скорее напоминал палитру художника, всем своим видом выдавал свое иностранное происхождение.
На ночевку мы встали за деревушкой, расположившись в небольшой песчаной ложбине, укрывавшей нас от ветра и летящего песка. Сил на какую-то культурную программу уже ни у кого не осталось. Требовался отдых и сон.
Чем ближе мы оказывались к Загоре, тем сильнее были следы цивилизации. За весь наступивший день мы ни на секунду не смогли почувствовать, что вокруг нас дикая природа. Первые три часа мы двигались в сторону крупной арабской деревушки, которая все это время маячила у нас на горизонте. Ветер унялся, так что видимость была отличная. В поселке нас высыпала встречать вся детвора, сопровождавшая наш караван по улочкам, и внимательно изучавшая все наше снаряжения, пока мы столь же тщательно изучали содержимое местного магазинчика. Здесь же мы смогли пополнить наши запасы воды.
Двигаться нам пришлось параллельно грунтовой дороге, по которой то и дело проезжали небольшие грузовички, джипы с иностранными туристами и многочисленные кроссовые мотоциклы. Ведь еще несколько лет назад здесь проходила трасса всемирно известной гонки «Париж-Даккар». Трассы ныне перенесли в Южную Америку, а инфраструктуру осталась. Встретить по средине ничего, в центре каменистой равнины одинокое кафе - обычное дело. Кафе - это небольшая глиняная хибара, исписанная белой краской словами «кока-кола”, “ресторан». «кафе» и т.п. В одном из таких заведений мы остановились на обеденный отдых. Из наших запасов нам приготовили омлет с овощами, вскипятили чай. Продавец - мальчик лет 14 - разделил трапезу с нами.
Вечерний переход вдоль грунтовой дороге, на которой то и дело приходилось уступать путь мотоциклам и джипам, удовольствия много не принес. Воде бы та же каменистая равнина, перешедшая в узкий перевал. Вроде те же скалы, выжигаемые солнцем до черного и бурого цветов, те же редкие акации, а пустыня уже не та. Тут слишком много людей. А пустыня потому и называется пустыней, что в ней людей-то как раз и нет. Может быть пару дней назад такая перемена вызвала только радостные чувства, но сейчас, после того, как организм наконец-то окончательно адаптировался к жаре, привык долгим переходам и стал получать удовольствие от процесса, - к этому моменту цивилизация стала лишней. Мотоциклы вызывали раздражение, и близость окончания пути навевала грусть. Может быть эта ночь под открытым небом, под куполом из тысяч и тысяч звезд под последняя в нашей экспедиции? Ведь где появляется человек, не остается места природе.
Чем ближе в концу экспедиции, тем быстрее текло время. Переход в этот день был крайне коротким. Всего три или четыре часа. Помимо потихоньку тянулись каменистые выжженные просторы, обрамленные скалами, чьи вершины рассыпались уже многие десятки, если не сотни, тысяч лет назад, и ныне лежат у подножия, придавая почти каждой горе форму холма с установленным на нем сундуком. Кстати, именно сундуком называются горы подобной формы у нас в восточной Сибири.
Остановились мы у небольшой гостиницы - одноэтажного глиняного дома с большим холлом, устеленным коврами и циновками. Ее владелица - француженка - встречает здесь всех проезжих иностранцев, которых под вечер накопилось достаточно: нас четыре, трое польских мотоциклистов и четверо словенцев, заблудившихся в пустыне на машине. А вокруг были все те же горы, та же каменистая долина, да еще и колодец, в котором можно было вдоволь набрать столь драгоценной еще пару дне назад прохладной чистой водицы. А вот ощущения пустыни уже не было. Пустыня была и пустыни уже не было. Начались пустынные «пригороды» туристического оазиса Загора. И над головой уже не было звездного неба.
Заключительный день в пустыне выдался скомканным. Погода испортилась. Вернулась зима, как сказал Хишам. Ехать на верблюде было просто холодно. Дул сильный ветер, с неба то и дело начинал лить дождь. Температура была не выше градусов 13-14. через часа три пути мы вышли к дороге, по которой до Загоры оставалось километров 20. Немного перекусив, пронаблюдав проезжавшие мимо джипы, и начав вымокать под усилившимся дождем, дух группы пал. Было решено добираться до Загоры, для чего Хишам вызвал по телефону из Загоры такси.
В туристическом раю, переполненном белыми туристами, мы надолго не задержались и на другом такси отправились за 100 километров к западу, в городок Агдз. Именно так, одна гласная и три согласных. На сем наше экспедиция окончилась и начался отдых.
Разместившись в гостиницы, первым делом все отправились в душ, а уже после на ужин. К тому же еще в Загоре в баре нам удалось купить пиво и несколько бутылок вина. Так что программа на вечер была предельно ясна.
Весь следующий день был проведен все в том же городе. Алексей в компании с Хишамом любовался местными финиковым плантациями и посещал сувенирные магазины. Оставшиеся же участники отправились на экскурсии в город Уарзазат, лежащий в 70 километрах к западу по дороге в Марракеш, в котором пару дней назад погремел взрыв. Террорсты взорвали кафе, где погибло более десятка иностранцев. Как ни странно, мы в этот момент находились, пожалуй, в самом безопасном месте Марокко - в пустыне. В Уарзазате мы осмотрели касбу - крепость, выстроенную из глины местными племенами несколько сотен лет назад. В Агдз мы вернулись на такси, водитель которого, прознав, что на следующий день мы собираемся ехать в Марракеш, остался ночевать в городе, чтобы отвезти нас утром до Уарзазата.
Так оно и случилось. С небольшим добавлением - повез он аж до Марракеша, то есть вместе мы перебрались через Атлас, а по дороге еще и заехали в деревушку Ати-Бен-Хадду, известную свое глиняной крепостью, состоящей из нескольких башенок высотой в 10-15 метров и массы мелких домишек, лепящихся по склону стеной стене друг к другу. В качестве декораций это место послужило для съемок и серии Звездных войн, и Гладиатор, и других голливудских фильмов про Древний восток. Кроме того, касба Ати-Бен-Хадду включена в список всемирного наследия ЮНЕСКО.
В Марракеше надолго останавливаться мы не стали. Лишь провели в городе три часа. По сравнению с Фесом, смотреть здесь особо нечего, слишком много белых туристов, даже больше чем местных жителей. Разве что сувениры стоит прикупить.
Ночевать же мы отправились на океан, в замечательный город Эссуэра, центр которого был спроектирован и отстроен французским архитектором в XVXIII веке. К этому времени нас осталось только трое: я, Роман и Алексей. А уже через здесь в Эссуэре остался только Роман, решивший провести на берегу Атлантического океана остаток майских праздников. Мы же с Алексеем сели на автобус в Касабланку, по пути заехав в городок Эль-Джадида, чей центр в виде старой португальской крепости также включен в список ЮНЕСКО. До Касаблагки мы добрались уже под вечер, хотя планировали провести в дороге не более 5 часов. Все дело в местных автобусах, но… Путешествие по Марокко, ее автобусы, поиск гостиниц, такси и… - это отдельная история. А уже в 23.15 наш борт вылетел из Касабланки в Москву.
Пустыня - это не дюны вокруг, не выжженная земля. Это отсутствие людей. А таких мест все меньше и меньше на земле. Туризм и туристическая инфраструктура пробирается всюду. Нужно поторопиться, чтобы успеть девственные места нашей Планеты, не истоптанные ботинками толстых белых мистеров, в угоду которым через Сахару прокладывают асфальтовые автобаны, а в амазонской сельве строят пятизвездочные гостиницы.
Хотите принять участие в экспедиции? Подробности здесь